Дьявольщина - Страница 6

Мужик взглянул на приближающегося Севастопольского, толкнул рядом стоящего приятеля, кивнул на парня.

– Смотри, Серега, к нам уже бомжи ходят… А ну стой, пацан. Ты куда это собрался?

В юношескую грудь уперся палец. Илья не поднимая глаз от асфальта, промямлил, что хотел бы войти в клуб. Лысый хохотнул.

– А мамочка знает, где ты ходишь? Может ей позвонить, пускай приедет заберет тебя и подгузники поменяет.

Пьяные мужики захохотали, это только раззадорило лысого. На Илью посыпалист насмешки, подколки, легкие тычки. Конечно, Севастопольский бы мог уйти и найти дтугое людное место, но вдалеке раздался пронзительный голос «сирены» и юноша запаниковал.

– Мне надо войти, – чуть ли не плача произнес он, отолкнул руку лысого и вбежал внутрь.

Сзади раздался звон разбиваемого стекла, и через секунду воздух сотрясли пьяные проклятия. Илья успел добраться до середины небольшого, полупустого клуба, когда следом вбежали мужики.

– Вот он! – заметили его. – А ну стой, пацан – ты мне бутылку пива разбил. С тебя теперь должок.

Юноша сжался, усылышав грозный оклик, обернулся. Лысый мужик подскочил к нему, схватил за мокрую, измятую рубашку.

– Ты че делаешь, придурок?! Это было мое последнее пиво, – встряхнул парня. – С тебя две бутылки такого же.

Илья попытался возразить, что бутылка была одна, но получил затрещину и попал еще на два пива.

– Быстро «бабки» достал и купил, пока я тебя по стене не размазал.

Угроза не была пустой, видно, что лысый осуществит ее, причем сделает это с большим удовольствием. Пиво было лишь предлогом подраться и Илья был выбран куклой для битья… В который раз.

– У меня нет денег, – тихо произнес Севастопольский, чувствуя как внутри медленно закипает злость.

– Че? – не сразу понял выпивший мужик. – Да я тебя за такое… – оттолкнул парня к банной стойке.

– Я бы на вашем месте этого не делал.

– Да, а что будет? – хищно поинтересовался бугай.

Илья нервно сглотнул, поглядывая на перекатывающиеся под футболкой, мышцы.

– Плохо будет, – произнес он неуверенно.

Несколько человек улыбнулось, а парню показалось, что это гиены оскалились.

– А мы рискнем, – бугай хрустнул котяшками пальцев и сделал шаг к Севастопольскому.

Илья отскочил и уперся в барную стойку спиной. Он понимал, что сейчас его будут бить: сильно, страшно, может даже с увечьями. Ему ничего не оставалось.

– Последнюю просьбу можно? – умоляюще взглянул он на мужиков.

Лысый улыбнулся, согласно кивнул.

– Последнюю? – посмотрел на остальных. – Последнюю, можно.

Илья обернулся к застывшему парню за стойкой, голос прозвучал обреченно.

– Бармен, сто грамм.

В деревне

В 7.30 минут возле двухэтажного дома с красными наличниками на окнах, остановился джип. Из него вышел стройный мужчина тридцати пяти лет, с коротким ежиком волос и темных очках. Приподняв очки, он оглядел небольшую деревню, на двадцать домов, с единственной улицей на которой сейчас расхаживала домашняя птица.

– Да… деревня, – протянул он, посмотрел под ноги и поддев небольшой камушек остроносым ботинком, отбросил его в сторону. Открыл заднюю дверь, достал из холодильника бутылку минеральной воды, отпил. Повторил: – Деревня.

Закрыв дверь, и поставив машину на сигнализацию, открыл калитку в невысоком заборе. Посыпанная песком дорожка привела к дому. Поднявшись по трем ступенькам, мужчина постучал в приоткрытую дверь… Потом еще раз, но уже сильнее. Дом молчал. Мужчина снял очки, зацепил дужкой за распахнутую на груди рубашку, посмотрел на часы. Стрелки на массивном циферблате показывали тридцать пять минут восьмого.

– Странно. Договаривались же на это время, – задумался. – Может Михалыч что-то напутал?

Порывшись в кармане светлых брюк, достал сложенный листок, развернув, прочитал: «7.30, дом с красными наличниками. Хозяйка Венера Георгиевна. Я договорился». Мужчина убрал листок в карман, постучал еще раз, более настойчиво. Когда никто не ответил, открыл дверь, крикнул в дом:

– Есть кто живой?

– Есть, а почему бы не быть, – раздался за спиной голос. – Вы должно быть Илья Степанович?

Мужчина развернулся. Перед домом стояла женщина лет шестидесяти-шестидесяти пяти, седые волосы собраны в пучок и прикрыты тонкой полоской платка. В одной руке ведро, в другой маленькая лопатка, края которой испачканы в земле.

– Аверин… Венера Георгиевна, полагаю?

– Она самая, будет, – женщина улыбнулась, подняла ведро, наполненное опилками. – В огороде уже с утра копаюсь, вот и за временем не уследила.

Поставила ведро, сунув в него лопатку. Подошла к бочке с водой, что стояла на углу дома и принялась мыть руки.

– Вы проходите, осмотритесь, я сейчас подойду.

Илья зашел в дом. В небольшом предбаннике стояла широкая скамейка, под ней располагалась обувь, на крючке висел плащ-дождевик и соломенная шляпа, с желтым бантом. Дальше Аверин вошел в комнату. Небольшой, но массивный стол, пара тяжелых стульев, старенький диван, и кресло со сломанной ножкой, на месте которой стоял деревянный чурбачок. Легкие занавески, раздвинуты, окно открыто, впуская внутрь свежий воздух, приносящий с собой запах мяты и цветов.

Маленькая кухня, переделанная в сарай с садовыми инструментами. Лестница с широкими ступенями вела вверх, видимо там и будет его комната, решил Илья Степанович, и не стал подниматься.

– Ну и как вам здесь нравится?

Он удовлетворенно кивнул головой.

– Отлично. То, что Михалыч и описывал, – повернулся к хозяйке, которая вытирала руки о полотенце, накинутое на плечо. – Он сказал, что о плате договорился.